К машине подходил невысокий широкоплечий мужчина в сером костюме. Кряжистый и седовласый шофер открыл перед ним дверь.

Протиснувшись мимо шофера, Парш сказал:

– Малькольм Пономарь-младший? – Ему нужна была определенность.

– Да, – автоматически ответил Маленький Мальк. Глаза у него расширились, когда он понял, какую совершил ошибку.

Увидев пистолет, Маленький Мальк выбросил руки ладонями вперед. Словно он Кларк Кент из комиксов про Супермена, словно его руки способны остановить пулю. Шофер мог бы вмешаться, но пока не понял, что происходит. Сам Парш чувствовал, как сердце подпрыгивает у него в груди – так панически бьется о стены запертая в комнате птица.

Время замедлилось. Парш думал: "Вот оно! Я не могу облажаться. Он стоит прямо передо мной. Сейчас я его пристрелю. Он же просто стоит, мать его. Мне нужно только прицелиться и спустить курок. Не дергать, спустить. Это же мой гребаный шанс. Целься в мишень и медленно спускай курок. Но какая же пушка тяжелая! Такая тяжелая..."

Все дело в том, что Парш никогда никого не убивал. Он дуриков резал, жег, пырял ножом, пинал в живот и в голову. Но ни разу намеренно не лишил жизни другого человека. Это оказалось несколько труднее, чем он ожидал.

Крича и ругаясь, закрывая руками лицо, Маленький Мальк бросился на землю и свернулся калачиком, словно так мог защититься от пули с близкого расстояния. Шофер присел за капотом машины. Он тоже кричал. Парш как раз собирался пристрелить Маленького Малька, когда его отвлек звук приближающихся шагов. Это был худощавый дылда, раньше стоявший на дверях. Когда он подошел ближе, Парш увидел у него в руке револьвер-переросток – из такого стреляет Клинт Иствуд в фильмах про Грязного Гарри. Дылда, казалось, не спешил. Он вообще двигался как человек, вышедший купить газету. Пистолет, который он небрежно держал в правой руке, целил в землю. Явно любитель. Парш решил прикончить сперва его.

Парш выстрелил и даже подпрыгнул от неожиданного и оглушительного "бах". И вообще откуда дым? Пахло от него сладким, как от пистонных пистолетов, которыми он играл ребенком. Хотя Парш целил вышибале в живот, пуля, попав в "роллс", проделала дыру в задней дверце. Машина закачалась на прекрасно отрегулированной подвеске.

Вышибала все приближался.

Парш выстрелил снова. На сей раз пушка издала "мьяу", как вспугнутая кошка. Вторая пуля попала в стену возле головы дылды, осыпав его дождем кирпичной пыли и искр. Дылда даже не поморщился, только поднял собственное оружие и выстрелил.

Шум от его большой пушки был такой, будто сама земля треснула. Пуля ударила Паршу в грудь, перерезав аорту. Сила удара подхватила его, и он пролетел почти пять футов и приземлился на спину, уже растерянно моргая. Две секунды спустя погас свет.

Богатства моего и верности оплот,

Ему я – песни, он мне – сладость дней моих.

Фрэнсис Кворлес (1592 – 1644). «Гимн»

Услышав выстрелы, Жирдяй Медкрофт заперся в мужском сортире наверху. Его бегство было продиктовано честолюбием, а ни в коем случае не трусостью. Он был старым и толстым, и пузо у него с каждым годом отвисало все больше, но Жирдяй надеялся еще чего-то добиться в этой жизни. А гад, который сегодня платит ему пять фунтов в час, о нем даже не поплачет.

Прошла, казалось, целая вечность (на самом деле семь минут), пока наконец Жирдяй не услышал шаги на лестничной клетке. Спустив воду, он поймал свое отражение в зеркале. В свете голой лампочки лицо у него было белое и испуганное. Волосы завернулись штопором и поднялись вертикально вверх – как нити сахарной ваты. В кабинете Маленького Малька горел свет. Из-за двери слышались приглушенные голоса. Осторожно подойдя к ней, Жирдяй негромко постучал и заглянул внутрь.

Внутри оказались Маленький Мальк, его шофер Фрэнк и Абрахам Стокер. Маленький Мальк и Стокер сидели у стола, а Фрэнк обмяк на диване: он явно испытал шок, так как руки и лицо у него болезненно подергивались. От стука Жирдяя он вздрогнул.

Стокер, напротив, казался на удивление расслабленным, но бдительным. Маленький Мальк пребывал в большом возбуждении.

– Где тебя носило? – спросил он Жирдяя.

– Отлить нужно было, босс.

– И мне тоже, когда на меня наставили ту хренову пушку. – Маленький Мальк ткнул себя в грудь. – В меня только что стреляли! Да-да, стреляли! Какой-то придурок пытался меня пришить.

– Что? Прямо в клубе?

Злыдень спокойно рассказал про перестрелку.

Жирдяя она нисколько не удивила. Всякий, кто назначает награду за голову киллера, сам напрашивается на ранние похороны. Жирдяй в лицо это Маленькому Мальку сказал: "Не делайте этого, босс. Вы подвергаете опасности и жизнь свою, и своих родных". Но Маленький Мальк только разозлился и обозвал Жирдяя оперной тряпкой. Жирдяй не совсем понял, что именно Маленький Мальк имел в виду, только знал, что это какое-то оскорбление.

– Где труп? – поинтересовался он.

– В багажнике моего чертова "роллса"! – взорвался Маленький Мальк. – Это была папина машина. А теперь она вся в крови и дерьме.

– И блевотине, – вставил Злыдень.

– Верно. – Маленький Мальк ткнул пальцем в Жирдяя. – А ты? Где ты был? Громила ты слюнявая! – Потом он указал на Злыдня. – Если бы не этот парень, я уже был бы мертв. Слышишь? Мертв! А этот храбрый чертяка, который у нас даже в штате не числится, собой меня закрыл! Сделал работу, за которую я тебе, мать твою, плачу!

– Правда? – переспросил Жирдяй. – Вот так штука! А ведь когда я увидел объявление о найме в центре занятости, там ничего про "живой щит" не говорилось.

– Не умничай! – рявкнул Маленький Малые. – Это тебе, мать твою, не идет.

– Мне, пожалуй, лучше позвонить жене, – сказал шофер Фрэнк. – Она, наверное, волнуется, не случилось ли со мной что?

– О чем это ты? – вскинулся Маленький Мальк.

– Ну, хочет узнать, все ли со мной в порядке, – объяснил Фрэнк. – Если услышала про стрельбу.

Вот это привело Малька в ярость. Вскочив, он затряс кулаком под носом у Фрэнка.

– Откуда она могла услышать про стрельбу, дурья башка? Никто, кроме нас, ничего не знает.

– Плохие вести быстро разносятся, – с запинкой возразил Фрэнк.

– Это ты у меня сейчас быстро разнесешься. Тебя в окно головой вперед вынесет.

Вид у Фрэнка стал настолько ошарашенный, что Маленький Мальк ткнул его кулаком в плечо, чтобы подчеркнуть свои слова.

– Предупреждаю, Фрэнк, одно только слово, и я не знаю, что сделаю...

Все притихли – кроме Фрэнка, который разревелся. Плеснув в грязный стакан бренди, Маленький Мальк протянул ему выпивку.

– Я за рулем не пью, – захныкал Фрэнк.